Усатое и не полосатое

     И вот уж точно к котам отношения не имеющее))). Сегодня столкнулся с таким простым явлением, что люди, привыкающие к твоему внешнему образу, при его смене совершенно не узнают тебя. Уже второй год ношу бороду и усы, хотя, конечно, это сильно сказано. Будучи сегодня не узнанным человеком, который меня всегда знал чисто выбритым, а также после почти радикальной стрижки усов и бороды уже не зацепившим внимания женщины, с которой ежедневно сталкиваемся после того, как забираем детей из школы, взглянул в зеркало на виновника такой маскировки под не себя самого и мысленно отмотал назад сегодняшнее утро, что-то цепляло. Почти мгновенно найденный ответ, подсказанный услужливой памятью, был немного неожиданным для меня самого - только за сегодня мне попалось навстречу более двадцати людей с разной длины, цвета, формы или степени привлекательности растительностью на физиономии. С учетом аномально теплого февраля, вряд ли стоит применять ко всем встреченным выражение "защищает в холода борода"))). Но раз уж зацепившись, мысль пошла дальше, оставляя только наиболее яркие и запоминающиеся образы.

     Просто подумалось, как эта вполне естественная для мужчины часть его самого настолько же многообразна и многолика, как и сами их обладатели. И встреченные сегодня невольные виновники этого размышления только подтверждают это. Здесь была и щегольская коричневатая бородка с тщательно выбритыми щеками, невольно навевающая мысли о некоем утонченном вкусе его обладателя, хотя и незаметном среди всей этой февральской слякоти и наледи. Присутствовала также хорошая и добрая трехдневная темная щетина, в сочетании с обликом ее обладателя не оставляющей сомнений в том, что ее владельцу совершенно безразлично в данный момент мнение окружающих. Не такая густая и серо-седая, хранящая неискоренимую желтизну заядлого курильщика и издалека сигнализирующая о возрасте носящего ее. Тут тоже присутствовали и легкий и беззаботный пушок юноши, который еще так и не решил, что делать с этой самой напастью, и редкая и бесформенная, совершенно без всякого стиля или вкуса, словно свисающая клочьями, навевающая мысли о священнослужителе бороденка с усами, которая была разбавлена обладателем густой и рыжей бородищи (по другому не скажешь), словно у классического образа морского волка со стажем плавания с рождения.

     И что интересно, каждый из обладателей вел себя и обладал образом ровно под стать своей неповторимой части. Обладатель щегольской бородки каждым своим движением демонстрировал всему миру, что он исключительный и неповторимый, каждое движение словно отточено и выверено для публики, даже поворот головы в ответ на сигнал машины был высокомерно-неторопливым, словно милостиво обращающим внимание на эту мелкую раздражающую деталь. Уж не знаю почему, но особых положительных эмоций эта высокомерная неторопливость и утонченность не вызывала, скорее, какое-то чувство затаенной брезгливости ее обладателя, которую он тщательно маскирует под маской этого слегка вычурного образа якобы джентльмена, но оставляющего неповторимое ощущение пренебрежительности к окружающим. Которое, кстати, вызывало не менее мощное ощущение и желание либо задеть этого человека, либо обдать его из встретившейся помеси снега, льда, грязи и всего, что намешано на городском асфальте при оттепели, чтобы стереть эту надменную походку. Что, кстати, и было сделано с помощью проезжающего мимо автомобиля, что, как и ожидалось, моментально стерло всю эту утонченность, оставив только суетливое раздражение и негодование его владельца, сразу растерявшего свой образ и шарм и превратившегося просто в неприятного человека.

     А вот уж следующий обладатель этих самых усов и бороды (если их можно так назвать) так же был на предыдущего, как и слон на стрекозу, разве что в полном пренебрежении к окружающему миру, искренне надеюсь, временному. Помятая физиономия, которая являлась основой для минимум трехдневной щетины, совершенно не оставляла сомнений в ощущениях ее владельца, причем подумалось именно не злоупотреблении горячительным, а просто пополнившем ряды простуженных и температурящих жителей города, что идеально подтверждалось слезящимися глазами и распухшим носом. Выгнанный в эту агрессивную февральскую жижу, этот обиженный на весь мир человек раздраженно и с какой-то ненавистью смотрел под ноги, словно там был источник всех его бед. Причем, так старательно старавшийся ступать и так предупредительно обходя всех встретившихся на пути редких прохожих, словно они могли сделать ему только хуже или доставить дополнительные неудобства.

     Встретившийся следом за ним обладатель в будущем благородной сединой усов и бороды уже никого не обходил, он шел ровно и уверенно по центру дороги, не обходя, а направляя встречных на обход слева и справа себя. Никуда не торопясь, с гордо поднятой головой и спокойным, чуть насмешливым взглядом, глядящим на встречных людей. И уже не одежда, походка или дым от сигареты, а лицо этого человека отражало спокойствие и уверенность в себе, прекрасно дополняемой этим чисто мужским украшением на лице. Следующий за ним, пытавшийся обойти его то слева, то справа, как будто неприступную крепость, всей своей юношеской торопливостью прекрасно дополнялся только начинающим проявляться пушком на лице.

     Встреченный несколько позже мужчина, со взглядом, словно смотрящим внутрь себя и совершенно не обращающий внимания на окружающий его мир, в отличие от предыдущих встреченных "бородачей и усачей", безошибочно выдавал в себе того, кто в правилах служения вере не прикасался к своей бороде и усам уже лет пять, как минимум. Разительно выделяясь на фоне тщательно выбритых встречных, он просто шел своей дорогой, не вызывая никаких ассоциаций, кроме совершенного несоответствия окружающим людям. И несмотря на отсутствие привычного одеяния, его род деятельности (службы, служения или существования) угадывался безошибочно.

     И напоследок оставшийся в памяти образ буквального необъятного мужчины с густейшей колоритной рыжей бородой и усами, на манер ледокола уже им самим рассекающим встречный поток людей, своей монолитной массой направляя их вокруг себя задолго до столкновения, всем своим обликом демонстрирующим такое же ощущение своей собственной значимости (во всех доступных категориях), какое демонстрирует бывалый моряк во время прогулки по портовым улочкам после двойной порции хорошего эля в поисках приключений. Для поддержания образа только трубки не хватало.

     И вот подумалось, что совершенно не запомнился ни один встреченный мною человек с общепринятой гладкостью щек, хотя наверняка были и те, на кого стоило обратить внимание. Но даже вспоминая свои прежние годы, когда до синевы драил свои щеки и подбородок, считая это правилом хорошего тона и нормой поведения, теперь понемногу начинаю понимать тех людей, которые позволяет природе делать свое дело. Ведь каждый из встреченных и описанных мною людей вызывал именно те эмоции, которые идеально подчеркивались тем, что в буквальном смысле было у них на лице. Кто-то пытается сделать усы и бороду частью стиля наравне с одеждой, аксессуарами или кредитной карточкой, а кто-то с презрением относится к таким мелочам, все равно так же моментально выделяясь из толпы. Но кто-то пытается просто выделиться таким способом, на манер красящих волосы в сине-зеленый цвет подростков, в тщетной надежде на обращение на себя внимания, а кто-то руководствуется просто принципом удобства и нелюбви к бритвам. И все они перед нами, каждый обращая на себя внимание такой заметной, но тем не менее такой естественной частью отражения своего внутреннего "я". А для кого-то это последствия внутреннего бунта против устоявшихся и глубоко ненавистных общепринятых принципов, отражением которых является ежедневное бритье, вкалывание в ненавистном офисе с утра до вечера до самой старости, для перспективы получения социальной карточки, ничтожной пенсии и требующей ежегодного подтверждения инвалидности.

     Вот и еще один маленький штришок к нашим вроде простым человеческим характерам, который только подтверждает основное и всем известное правило - человек сложен и многогранен, и иногда даже мельчайшая деталь для каждого может иметь совсем разное значение. Так же как и привычные всем нам мужские атрибуты, которые так старательно в стремлении к цивилизованности стремился истребить всем известный автор окна в Европу. Взглянув на людей вокруг, можем с уверенностью констатировать - ему это почти удалось, вплоть до наших времен.