Что может быть необычного в лесу? В столь привычном нам огромном скоплении деревьев, которые стояли себе и стоят, не задумываясь о тех мимолетных и мелких, с их точки зрения людских проблемах, как получение кредита, двойка в школе или очередной визит к стоматологу. Наверное, так думает каждый, пока не попадает в лес не в большой компании на шашлыки и неизменную к ним горячительную жидкость, а один. Вот здесь-то и наступает совершенно иное чувство, которое очень тяжело описать словами, ты его просто чувствуешь, и все.
Последние две недели провел, можно так сказать, на самой опушке леса в Михневском районе Подмосковья. Наш участок был на самой окраине леса, он окружал нас с трех сторон. Когда-то я жутко его боялся, прежде всего, из-за опасения заблудиться, и никогда не ходил в него один. Хмурым и страшноватым казалось это густое лесное царство, неприветливой темнотой и непривычными для городского уха звуками отпугивая чужаков. Но вот в прошлом году, когда стояла такая же жуткая жара в июле-августе, все-таки рискнул выбраться один за грибами, тем более, что мои подопечные дочурка с сестрами просто обожают картошку с грибами. Вот здесь и начались маленькие чудеса.
Вот уж никогда бы не подумал, что каждому лесу соответствует свой, уникальный, присущий только ему характер. Причем раскрывает он его только тому, кто пришел в него один, идет тихо-тихо, стараясь не наступать на сухие ветки, не продираться сквозь подлесок с яростью голодного медведя и внимательно прислушиваясь. Вот здесь он и начинает потихоньку раскрываться, уходит страх и боязнь заблудиться, а остается только ощущение лесной мощи и буйной жизни, которую тебе позволяют увидеть.
Самый близкий к нам лес, с южной стороны, начинается с берез. Яркое, залитое солнцем и поросшее травой пространство под ними невольно поднимает настроение, когда идешь по нему, вслушиваясь в шелест листвы и шуршание травы под ногами, которая мягко пружинит и переливается всеми цветами радуги от миллиардов росных капелек. Этакое шаловливо-беззаботное лесное настроение, которое в урожайные годы дарит множество отличных боровиков, одно только ощущение от находки которых словно продолжает эту радостную и светлую картину. Или щедро рассыпанной в траве красноватыми пуговками лесной земляники.
Но идем дальше, и ряды березок становятся все реже, сменяясь могучими осинами. Трава также редеет, словно не желая покидать то наполненное светом пространство. И вот уже наступает сумрак, обильно сдобренный осиновым подлеском. В отличие от бесшабашной и солнечной березовой веселости, здесь уже умудренные опытом сдержанность и спокойствие, как бы свысока посматривающие на свою беспечную соседку. Только отдельные полосы солнца пробиваются сквозь густую листву, словно лучи направленного мощного фонаря. И сразу падает тишина. Именно падает, еще недавно шумела листва и шелестела трава под ногами, а здесь словно выключили звук. Только едва слышимый шелест опавших прошлогодних листьев под ногами. И вот в этом спокойном месте, наполненном какой-то вековой мудростью, среди всех лесов, которые я исходил в окрестностях, лесные муравьи возводят такие курганы, что просто диву даешься. Это не игрушечные "произведения" садовых муравьев, это громадные, иногда выше моего роста, остроконечные холмы, щедро усеянные хвоей и вечно суетящимися своими крупными жителями. Только этот лес они любят, насчитал 12 таких гигантских муравьиных творений, а в другие окружающие леса они - ни ногой. Или лапой.
И вот начинают попадаться ели, чем дальше, тем больше. Это уже начинается восточный лес, самый громадный и необычный. Чуть потерял направление - и все, до ближайшего населенного пункта километров тридцать... Но именно этот лес почему-то тянет к себе, и даже не из-за обилия подосиновиков и подберезовиков. Входишь в него, и чувствуешь словно робость, как если ученик приходит к умудренному опытом мастеру. Громадные ели, перемешанные с осинами, будто снисходительно наблюдают за тобой, иногда неодобрительно, когда наступишь на сухую ветку и ее хруст пушечным выстрелом разорвет тишину, либо снисходительно, когда сердце радостно стукнет при виде очередного крепенького красноголового красавца. В этом лесу ты единственный возмутитель спокойствия, если остановиться и прислушаться, то единственными звуками будут твое дыхание и биение твоего сердца, которые кажутся оглушительными. И невольно заряжаешься этой тишиной, становишься ее частью, впитываешь в себя, как и прелый аромат листвы и смолистый запах деревьев. Вас только трое - ты, лес и тишина. Она настолько осязаема, что иногда кажется, что можно потрогать ее руками.
И время словно пропадает, растворяется в этом необычном месте. В последний раз, взглянув на часы, с изумлением понял, что хожу уже шестой час, а словно только пришел... И внутри начинают бороться два чувства - желание остаться и необходимость возвращаться. Конечно же, побеждает второе, но не потому, что устал, а так надо, меня ждут. Наоборот, усталости не ощущаешь, а словно наливаешься, подпитываешься этой лесной силой, ее тихой и спокойной, но и огромной мощности энергетикой. И словно чувствуя во мне не соперника, не губителя, а своего почитателя, лес сам указывает мне направление на выход. Немного покровительственно, словно малого неразумного ребенка, берет за руку и выводит на опушку, к своему веселому и бесшабашному березовому родственнику, откуда я начинал свой путь. И ловил себя на мысли, что всегда оборачиваюсь и мысленно благодарю его.
Как-то тесть с улыбкой сказал мне, что после моих вылазок в лес я начинаю по участку и дому передвигаться настолько бесшумно, что каждый раз он с возгласом подскакивает, когда я вдруг неожиданно оказываюсь рядом. И это только одно из маленьких внешних проявлений, что творит лесное царство с людьми.
