Горные противоположности

     Лаванда, горная лаванда, наших встреч с тобой синие цветы...

     Вряд ли найдется человек нашего и более старшего поколения, да и не только, который бы не слышал эту песню в исполнении Софии Ротару и великого множества подражателей и перепевок. И вот именно эта песня почему-то крутилась в памяти с самого утра, словно будоража еще сонную память и заставляя ее напрягаться в поиске причины. Ну что же, напрягаться с утра в воскресенье равносильно расстрелу через повешение, поэтому память получила суровое внушение и прекратила свои бесполезные трепыхания. И как всегда, когда перестаешь напрягаться, нужные объяснения и мысли приходят сами, словно ранее обиженные на такой грубый силовой подход и надувшиеся от обиды, а затем простившие их обладателя и соизволившие выйти на свет.

     Нет, не дурманящий и густой запах лаванды был для меня источником этой песни, а также не череда еще пока немного прожитых лет или некая ностальгия по ушедшему времени в сочетании с неповторимой оптимистичной грустинкой, так замечательно переданной певицей. Оказывается только одно слово из этой песни, может быть, даже не совсем подходящее, но именно оно подталкивало к размышлениям. Речь о горах. Конечно, специалист посмеялся бы надо мной, разъяснив на своем языке, что описываемое мною дальше природное явление вовсе не является горами. Да и пусть смеется. Нет, я не альпинист и не экстремал, которых так ярко и эмоционально вывел в своей песне Владимир Высоцкий, скорее, сторонний наблюдатель. А горная лаванда подтолкнула о мыслях про горы, виденные мною всего в двух странах. Безусловно, в мире столько горных массивов, что описывать их не хватит никаких книг, но за время своих путешествий меня поразили даже не сами горы, которые и горами-то можно назвать с большой натяжкой, куда уж им до Эвереста или вулканов Камчатки, но именно они были источниками сегодняшних воспоминаний и раздумий о ранее виденном с интервалом почти десять лет.

     Первый раз не удивили, не поразили, не заставили восторгаться или доставили прочие аналогичные впечатления горы в Египте. Не Красное море (хотя оно этого достойно), не пирамиды, которые уже так намозолили глаза даже тем, кто никогда не был в этой стране, не храмы Луксора, которые остались в памяти как монументальное, но все равно безжизненное и довольно равнодушное туристическое явление, не темпераментные и очень специфичные местные жители, а именно горы. 

     Когда мы впервые попали туда, был почти полдень, а декабрьский полдень в этой стране иссушает почище любых наших температурных аномалий. Вот, наверное, когда впервые почувствовал, как окружающее пространство начинает давить, и давить вполне ощутимо и реально. Словно все эти огромные каменные глыбы, внешне громоздящиеся в полном беспорядке и непонятно как держащиеся друг на друге, давят на воздух и окружающих людей, как пресс давит на хрупкую вещь. Глядя на фигурки людей с высоты, которые не полезли наверх и с такой высоты кажущиеся в каменистом ущелье меньше муравьев, поневоле подумалось, что даже самая маленькая глыбина способна накрыть всех и даже убежать некуда, ощущение какой-то обреченности. И полное безмолвие, лишь изредка нарушаемое скатывающимися камешками, наполнено каким-то гудением, явно ощущаемым напряжением, словно раскаленное солнце в своей попытке расплавить этот базальт заставляет его стонать. Не ощущалось никакой величественности, которой иногда описывают горные красоты, а именно какой-то безнадежный застывший хаос. Такая надрывная тишина, что хотелось закрыть уши, как от истеричного крика. Полное ощущение, что ты попал на безжизненную планету, что ты чужой здесь. И буквально упавшая ночь только усилила это впечатление. Вот теперь я понимаю, как такие места раскрывают в человеке его сущность - кто-то постарается убраться подобру-поздорову от этого непонятного напряжения и никогда не вернется, а кто-то ринется сломя голову преодолевать его снова и снова, как и свой страх.

     А вот вторые впечатления, кардинально противоположные, подарили турецкие горы. Вот уж где именно бурлит, а не надрывно стонет, совершенно другая, позитивная энергия, словно поросшие соснами каменистые склоны ожили и радуются жизни вместе со всем живым вокруг. Никакого страха, даже взгляд из джипа вниз на почти двухсотметровый обрыв, край которого находился всего в метре от колес, не вызвал никакого чувства боязни. Живые, словно дышащие сухим ветром, они рождали ощущение легкости и, как бы это не показалось смешным, желание взлететь над ними и наслаждаться прелестью полета и красотой всего, что тебя окружает. И здесь тоже не было никакой величественности, только легкое и спокойное чувство тепла, зелени и аромата нагретых камней и понимания того, что ты над уровнем моря. 

     Мелькнуло сравнение турецких и египетских горных ощущений как отдыха с выживанием, именно так себя и ощущали большинство из нас в тот момент, но осознание, как и всегда, приходит гораздо позже.