Неразрывная нить

    Нет, воистину, начав открывать тему авиаперелетов, сложно остановиться. Раз за разом вспоминаются все новые и новые моменты, которые и не вспомнил бы, если бы не сегодняшний настрой.

      Когда расстаешься с человеком, ты почти никогда не расстаешься  с ним навсегда. Конечно, если отношения до этого не превращаются в ту самую мозоль, которая, чем ее больше тереть и беспокоить, тем меньше она будет ощущаться (мой близкий, родной и дорогой человек улыбнется от этих слов)... И ведь человек, уезжающий неважно как, на машине, на поезде или на самолете от другого, в большинстве своем чувствует словно ниточку, которая все равно протягивается к нему... А она все натягивается и натягивается, напряжение все больше и больше от этого ощущения нарастает, ведь мы не любим такого натяжения в нашей душе... Особенно, если в ней сохранилось хоть капельку сомнения в правильности этого поступка. И оно прорывается наружу самыми разными способами, как тщательно сдерживаемая плотиной вода все равно находит выход и вырывается наружу, снося все на своем пути, а уж тем более, выдуманные нами же самими для себя принципы и отговорки.

      Безусловно, такое и ТАК может произойти и на земной поверхности, но... именно так, вряд ли. Осознание того, что ты в километрах над землей, с бешеной и невозможной для земли скоростью уносишься от своего города и всего (и всех), что с ним связано, иногда раскрывает такие грани человека, как и со мной в свое время. Да, тот случай на лесной поляне сегодня мне напомнил совсем другой, произошедший не в лесу, на залитых солнцем зарослях мяты и земляники, а в девяти-десяти километрах над землей. Только не я был автор этих ощущений, мне пришлось выступить в роли бесстрастного наблюдателя. Почти.

    Обычный командировочный полет, возвращаюсь домой. Полное сочетание контролируемого анабиоза от более чем пятичасового полета совместно с ощущением дикой усталости от работы и очередной смены (всего за несколько дней недели!!!) часовых поясов и тупого недосыпа. Даже если бы в этот момент в салон ворвалось стадо диких носорогов с бабуинами, это вызвало бы примерно столько же удивления и эмоций, сколько и цвет ковролина на полу. И тихие слова соседки слева - "простите..." вызвали сначала примерно столько же эмоций.

    Рефлекторно поднявшись, чтобы дать пройти даме (а для чего же еще тебя будут почти будить в самолете таким обращением?!), не понял... Никто и не собирался выходить! Женщина у окна, привалившись к иллюминатору, уютно посапывала, а обратившаяся ко мне молодая женщина смотрела прямо перед собой. Решив, что ослышался, сел обратно, и приготовился к продолжению нирваны, но тут внутренние ощущения мгновенно сбили все остальные эмоции. Ей было плохо, не физически, морально, внутренне, это так явно проступило через внешнюю оболочку задумчивости и отстраненности, что не передать словами... И мои простые слова "что случилось?" вызвали такую бурю тщательно сдерживаемых эмоций, что даже самая мощная ГЭС удавилась бы от зависти...

      Мне было почти шепотом рассказано все, не отрывая взгляда от впереди стоящего кресла, все сомнения, планы, нереализованные мечты, надежды, страхи, душевные переживания, семейные проблемы и ожидаемое счастье, а также ощущение безумной мечты и страшного сомнения в своем поступке... Это все слилось в один единый, мощный, нескончаемый и искренний монолог более чем на час, она просто выплескивала все то, чем в свое время не смогла поделиться с кем-нибудь... Из-под элегантных очков текли слезы, которые она даже не замечала, которые тихими каплями незаметно капали на свитер...

     Невольно вспомнил похожий случай уже здесь в начале этого года, когда человека нужно было просто выслушать... В этом тоже не было ничего, что бы можно было открыть другим, это как некое таинство, когда человек внезапно понимает и чувствует, что может и хочет открыть даже самые интимные тайны незнакомцу и дальше него они не пойдут. Но главным мотивом было то, что на словах порвав с прежней жизнью и летя в столицу, ниточка связи не прервалась... Наоборот, чем дальше, тем больше было сомнений и тревог, тем больше этого человечка скручивало в понимании того, что она что-то делает не так... Эмоции, обиды и чувство собственного достоинства тоже не были забыты, но на такой высоте они были безжалостно задавлены внутренним ощущением - я не права... И чем дальше, тем это ощущение становилось все мощнее, я его даже физически ощущал... Как мало иногда нужно для осознания собственной ошибки, просто выговориться человеку на высоте почти одиннадцать километров на скорости девятьсот километров в час и осознать нужную для себя правду.

     И уже подлетая к Домодедово, мы впервые взглянули друг другу в глаза. За весь полет я так и не сказал ни слова. Они были и не нужны. Никогда не забуду эти глаза - в них была смесь облегчения, усталости, какого-то внутреннего восторга от наконец-то сказанных слов и мощного, непоколебимого и однозначно принятого решения. Передо мной была уже не раздавленная неуверенностью молодая женщина, а уверенный в себе боец, готовая бороться дальше. Перемена была столь разительна, что словами не описать. Она уже знала, что ей нужно делать и как она это сделает. А еще в них читалась непередаваемая словами безумная благодарность, которая одновременно умоляла - прошу, молчите, не нужно слов... Что я молча и сделал.

    И что интересно, когда я рассказывал об этом случае, коллеги меня спросили - а она блондинка или брюнетка? Вопрос настолько поставил меня в тупик, что вызвал их вежливое недоумение и сомнение. Сидеть почти шесть часов рядом с девушкой и слушать ее, да еще и не заметить цвет ее волос, глаз и во что она одета?! Так и было, но тогда это было неважно. Но даже спустя более шести лет я почему-то уверен, что мы бы однозначно узнали друг друга, вдруг встретившись.

     Вот такие сюрпризы иногда преподносит простой, нудный и банальный перелет. И ведь всегда вокруг обязательно находится что-то яркое, необычное, запоминающееся. А иногда и кто-то, кому даже в такой ситуации нужна помощь и поддержка. Нужно всего-лишь пробудиться от привычного нам анабиоза.